Роберт Шепф: "Быть маленьким банком — это большое преимущество"

Роберт Шепф: «Быть маленьким банком — это большое преимущество»

Май 24, 2023

“Утром у меня появляется идея, в течение дня мы ее обговариваем с коллегами, а на следующий день можем приступить к реализации. Каждый день я ухожу домой довольным, потому что знаю, что работаю на результат”. Немногие руководители могут позволить себе роскошь такой гибкости и оперативности. Но для Роберта Шепфа, председателя правления LPB Bank, это каждодневная реальность и важный фактор, благодаря которому он работает со здоровым азартом и удовольствием. Мы поговорили с ним о том, почему небольшие банки обладают большим конкурентным преимуществом — при условии, что они выбрали правильную бизнес-модель, и о том, что происходит в латвийском банковском секторе в целом.

— Еще совсем недавно казалось, что после пандемии нам уже ничего не страшно. Однако 2022 год показал, что есть и другие потрясения, способные оказать сильное влияние на глобальный рынок: нападение России на Украину, энергокризис, высокая инфляция. Как эти события повлияли на LPB Bank?

— Прошлый год был сложным. Война повлияла не только на европейскую экономику, она повлияла на все процессы в глобальном масштабе. Мы ощущали влияние всех макроэкономических факторов, на нашу работу. Банк провел переоценку регионов своего бизнеса, тем самым отказавшиcь от части бизнеса, в результате чего показатели прибыли упали. Да, эта прибыль вдвое меньше, чем в 2021 году, но тем не менее банк работал и работает стабильно. Мы успешно справляемся с нелегкими временами благодаря нашей бизнес-модели, которая отличается от того, что делают другие банки в Латвии.

15 лет назад, когда я впервые побывал в Латвии, многие банки зарабатывали в основном на нерезидентском бизнесе. LPB Bank всегда придерживался иного курса. В 2010 году мы сделали ставку на электронную коммерцию, и сейчас я с гордостью могу сказать, что мы стали первым финтех-банком в Латвии. Конечно, у нас есть и классический банковский бизнес: ретейл-сегмент для юридических и физических лиц, кредитный бизнес. Но если смотреть на оборот и на прибыль, то половину составляет именно финтех, а вторую половину — классический банкинг. Финтех — это наша ниша, и именно это отличает нас от других латвийских банков. Мы работаем в этой нише уже давно и делаем это хорошо.

Более того, мы работаем на европейском уровне. В нашем портфеле, конечно, есть и местные, и балтийские клиенты, но если нарисовать усредненный портрет нашего клиента, то это лицензированные платежные международные организации, которым мы предлагаем услугу Banking as a Service (BAAS). Также мы предоставляем услуги эквайринга для интернет-магазинов. Важно отметить, что крупные банки в Латвии тоже работают в сегменте электронной коммерции, но они делают это только в пределах страны, а мы работаем шире, так как наши услуги пользуются спросом у компаний из разных европейских стран. Поэтому я с уверенностью могу сказать, что по части финтеха мы делаем уникальные для Латвии вещи.

— Если говорить о стратегии развития для маленьких банков, то насколько важно найти свою уникальную нишу? Поможет ли это успешно развиваться или позволит лишь удерживаться на плаву?

— Я считаю, что маленькие банки обязательно должны найти свою нишу. Если делать только то же самое, что и крупные банки, то будущего у такого бизнеса нет. В последнее время несколько банков ушли с латвийского рынка, а это значит, что их бизнес-модель оказалась нежизнеспособной. С теми, кто нашел свою нишу и отстроился от конкурентов, такого не происходит. Рынок всегда саморегулируется. Поэтому мы или любой другой небольшой банк должны выбрать определенный сервис или продукт, сделать на них акцент и выполнять свою работу лучше, чем большие банки. Для нас это сфера электронной коммерции и финтех. Мы чувствуем, что нашли свою нишу, и чувствуем себя в ней очень уверенно.

— Что еще, помимо ниши финтеха, помогает вам выделяться среди других банков?

— Это может показаться чем-то незначительным, но, например, если вы обратитесь к нам, то вам не придется брать номерок и ждать в очереди. У больших банков есть отлаженные процессы, протоколы, схемы, по которым строится сотрудничество с клиентами, создан определенный коридор, по которому движется клиент в заданных рамках. А мы можем позволить себе индивидуальный подход к каждому клиенту.

Но это, конечно, касается не только очного обслуживания в банке, это относится к каждому этапу взаимодействия с клиентами. Например, у нас есть платформа для клиентов электронной коммерции. Это наша собственная разработка, над которой мы начали работать 13 лет назад и с тех пор ежегодно совершенствуем и адаптируем ее к пожеланиям наших клиентов. Здесь стоит выделить и подчеркнуть три важных фактора. Первый — небольшая, но высокопрофессиональная команда. Второй — собственная разработка. Третий — индивидуальный подход. На пересечении этих факторов создается конкурентное преимущество нашего банка.

Клиентам нравится, что мы можем сделать то, что им действительно нужно и что повышает их заработок, а также они ценят скорость, с которой мы реализуем их пожелания. Крупный банк, несмотря на огромные ресурсы, увы, не может себе позволить такой гибкости и скорости, которую предоставляем мы.

Если говорить про часть нашего классического банкинга, например кредитование, то у каждого клиента — индивидуальная ситуация, поэтому мы обсуждаем каждый случай отдельно и возвращаемся к клиенту с предложением, адаптированным под его нужды.

— А это не противоречит эффективности? Сейчас очень ярко выраженный тренд — особенно в среде технологических компаний — в сторону автоматизации процессов.

— В принципе, вы правы, но пока наши клиенты хотят хорошего обслуживания, мы будем продолжать использовать индивидуальный подход, потому что для нас желание клиента — закон. Конечно, мы можем стандартизировать определенные процессы, но это скорее будет касаться технологической стороны, а не клиентского сервиса. Если вы позвоните нам, то вы точно не наткнетесь на чат-бот. Потому что я глубоко убежден: высококлассный клиентский сервис можно обеспечить только в том случае, если напротив вас — реальный человек, который вас знает, слышит и понимает.

— Давайте поговорим о будущем. Какие планы у банка на дальнейшее развитие?

— Вектор развития обычно диктует рынок. Мы уже сделали большой шаг на европейский рынок и продолжим это делать — будем участвовать в международных отраслевых выставках, чтобы привлекать новых клиентов. Также мы продолжим инвестировать в наше техническое развитие, в этом году инвестиции запланированы в объеме 1 300 000 евро. Мы будем нанимать новые талантливые кадры в наш IT-отдел, чтобы можно было еще быстрее и лучше делать те вещи, которые нужны нашим клиентам.

Не нужно быть ясновидящим, чтобы понимать, что электронная коммерция и финтех — это будущее. У австралийского футуролога Бретта Кинга есть замечательная книга «Банк 3.0. Почему сегодня банк — это не то, куда вы ходите, а то, что вы делаете». Крупные банки уменьшают количество филиалов, сокращают сотрудников, потому что IT-технологии все активнее входят в банкинг, и этот процесс будет только наращивать обороты. В 1994 году Билл Гейтс сказал: «Нам нужны банковские функции, но не банки». Посмотрите, уже какое-то время мы наблюдаем, как сбывается его пророчество.

— В 2018 году Латвия оказалась на пороге “серого списка” Moneyval, что потенциально могло привести к понижению финансового рейтинга страны. В итоге Латвия в «серый список» не попала, однако ее финансовый престиж существенно пострадал. Как вы сейчас оцениваете образ Латвии в Европе?

— В Латвии действительно хороший банковский сектор. Если сравнивать с соседними балтийскими странами, то здесь банковский сектор более развитый. Конечно, всегда найдутся люди или компании, у которых есть предрассудки по поводу Латвии, но я лично с таким не сталкивался.

Наоборот, надо сказать, что мы очень избирательны по отношению к клиентам. Из 10 клиентов, которые к нам обращаются, мы начинаем работать с 8, потому что мы хотим сотрудничать с чистым и современным бизнесом, ориентированным на будущее. Нам неинтересно работать с теми, кому уже везде отказали, мы резко отрицательно относимся к “серым” деньгам. У нас строгий внутренний контроль, строгие процедуры AML/KYC, поэтому если мы не уверены в прозрачности чьего-то бизнеса, то это не наш клиент.

У Латвии действительно была не очень хорошая репутация в прошлом. Но надо сказать, что сейчас латвийский банковский сектор намного более здоровый и чистый, чем сложившееся представление о нем многих людей. Есть люди, которые знают, что произошло в Латвии 15 лет назад, но они не знают совершенно ничего о том, какая ситуация в секторе сейчас. Ведь было очень много сделано, чтобы улучшить ситуацию, над этим работали и сами банки, и Регулятор, и Центробанк, и государство. Улучшение отрасли — это наша общая цель, мы к ней успешно идем, и совместными усилиями мы точно сделаем так, чтобы на карте латвийского банковского сектора не было темных пятен.